Прошлая неделя запомнилась любопытным диалогом: премьер-министр Михаил Мясникович упрекнул предпринимательские союзы за то, что они не проявляют инициативы по выходу бизнеса из «тени», а лидеры этих объединений принялись доказывать несправедливость таких обвинений.
На мой взгляд, обе стороны одновременно и правы, и неправы. Выступая на церемонии награждения лучших предпринимателей, премьер-министр заявил, что «уровень социальной ответственности и прозрачности в бизнес-среде желает оставлять лучшего». Хотя и не массово, но существует сокрытие выручки, уход от налогов, злоупотребления и откровенные махинации тех, «кто личную наживу ставит превыше всего». М.Мясникович отметил, что от бизнес-союзов «пока не поступало ни одной инициативы по этим волнующим все общество вопросам» в правительство. «В «сером» секторе без отчетов и налогов находится немалая часть тех, чьи интересы вы, господа бизнес-лидеры, отстаиваете. Я попросил бы серьезно заняться этим вопросом», — сказал он. Теневой сектор мешает правительству принимать «грамотные и взвешенные управленческие решения», считает премьер-министр. «Статистический вклад бизнеса в формирование ВВП Беларуси сильно занижен. Частник не всегда подает в статведомство полную декларацию о выполненных работах, оказанных услугах. И это не только недобор ВВП, Фонда соцзащиты населения или бюджета, это искажение экономических отношений за счет неучтенного денежного обращения, спекулятивных операций». В свою очередь руководители ряда бизнес-союзов решительно отмежевались от лжепредпринимательских структур и заверили в своей готовности бороться с теневым сектором и за повышение корпоративной культуры. Заодно глава Белорусской научно-промышленной ассоциации Александр Швец предложил властям задуматься, оптимальна ли сегодня налоговая нагрузка, а лидер РОО «Перспектива» Анатолий Шумченко напомнил о бедственном положении индивидуальных предпринимателей, задавленных различными ограничениями, налогами, штрафами и издержками. ВОПРОС теневой экономики слишком серьезен, чтобы сводить его к простой полемике. Согласно исследованию, выполненному по заказу Всемирного банка Фридрихом Шнайдерем (Университет Линца), Андреасом Буном (Университет Дрездена) и Клаудио Монтенегро (ВБ, Университет Чили), доля теневой экономики в Беларуси составляет почти половину ВВП. Авторы исследования, опубликованного в июле, при помощи монетарных индикаторов измерили по 162 странам теневую экономику, под которой понимаются легальные рыночные услуги (без учета преступной деятельности), скрытые от властей ради ухода от налогов, из-за жестких норм рынка труда и т.п. Этот подход основан на предположении, что в современной экономике «наличка» в основном используется для сокрытия сделок от государства. Соответственно, чем выше ее доля в денежном обороте, тем выше доля теневых операций. В результате получилось, что в среднем в 1999–2007 гг. доля теневой экономики в ВВП 162 стран мира составила 34,5%, увеличившись за это время с 32,9% до 35,5%. При этом в развитых странах «тень» составляет в среднем 17–19%, а в развивающихся значительно выше (см. таблицу на с. 2). Возможно, оценки ВБ слишком строги — например, в Украине местное Минэкономразвития полагает, что теневая экономика составляет около 36% ВВП, а Росстат вывел для РФ только 20% (не считая коррупции). У нас подобных исследований на государственном уровне, кажется, нет вообще. Но мы постоянно сталкиваемся с проявлениями теневой экономики: зарплата «в конверте», пиратская видео-, аудио- и софт-продукция, «серые» автомобильные дилеры, бытовые и строительные услуги, интернет-торговля и т.п. МНС регулярно рапортует об изъятии из незаконного оборота нефтепродуктов, алкоголя, сигарет — надо полагать, не последнее забрали. ПО ОЦЕНКЕ Ф.Шнайдера и его коллег, именно в постсоветских странах теневая экономика достигает наибольших масштабов. Отчасти виной тому социальные институты, традиции и менталитет, оставшиеся в наследие от Советского Союза. Но еще большую роль в странах СНГ играет излишняя зарегулированность, коррупция и сомнительное качество законодательства. К примеру, в прибалтийских странах ситуация с двумя последними факторами лучше, но доля теневой экономики в них больше польской или венгерской и лишь немного меньше, чем в Румынии или Болгарии. Возможно, оценки ВБ слишком строги — например, в Украине местное Минэкономразвития полагает, что теневая экономика составляет около 36% ВВП, а Росстат вывел для РФ только 20% (не считая коррупции). У нас подобных исследований на государственном уровне, кажется, нет вообще. Но мы постоянно сталкиваемся с проявлениями теневой экономики: зарплата «в конверте», пиратская видео-, аудио- и софт продукция, «серые» автомобильные дилеры, бытовые и строительные услуги, интернет-торговля и т.п. МНС регулярно рапортует об изъятии из незаконного оборота нефтепродуктов, алкоголя, сигарет – надо полагать, не последнее забрали. По оценке Шнайдера и его коллег, именно в постсоветских странах теневая экономика достигает наибольших масштабов. Отчасти виной тому социальные институты, традиции и менталитет, оставшиеся в наследие от Советского Союза. Но еще большую роль в странах СНГ играет излишняя зарегулированность, коррупция и сомнительное качество законодательства. К примеру, в прибалтийских странах ситуация с двумя последними факторами лучше, но доля теневой экономики в них больше польской или венгерской и лишь немного меньше, чем в Румынии или Болгарии. В другом исследовании ВБ «Из тени: неофициальный труд в Европе», опубликованном 10 сентября т.г., также констатируется значительный объём теневой экономики стран Восточной Европы. Однако по приведенным в докладе оценкам, лидерами по доле теневой занятости в ЕС являются Кипр (36% занятых работают без оформления, 15% — неоформленные «самозанятые», еще 3% рынка труда — немонетизированный «семейный» труд) и Греция (20%, 28% и 2% соответственно). Для восточноевропейских стран больше характерна высокая доля неофициальных самозанятых (более 5% рынка труда). Впрочем, аналогичная ситуация зафиксирована и в старых членах ЕС Германии, Италии и Финляндии. При этом самозанятость характерна для старших поколений, а работа без оформления — для молодежи. К сожалению, оба исследования не касаются периода мирового кризиса 2008-2009 г.г. и последующих лет. Между тем, по мнению ученых, немалая часть вызванного кризисом экономического спада обусловлена повышением тенизации. Именно уход в тень позволил многим бизнесам выжить в тяжелые времена. За неимением благоприятных условий и господдержки частный сектор стимулирует себя сам, скрывая свои доходы от государства, компенсирует этим потери, вызванные кризисом, а также бюджетной и кредитно-денежной политикой властей. Кстати, это объясняет и спокойное (по сравнению с Грецией или Испанией) восприятие у нас кризиса населением. Трехкратные девальвация и рост цен вызвали бы куда больше социальной напряженности, если бы многие наши граждане не имели «левых» доходов, ставших резервом выживания. Да и теперь можно гадать, как сводят концы с концами белорусы, в ожидании средней зарплаты в 500-600 USD. Пока по данным Белстата в июле 2012 г. в 11,4 тыс. организаций (63,2% без учета микроорганизаций и малых негосударственных организаций), где работает 36,4% списочной численности работников уровень средней заработной платы составил от 2 до 3 млн. Br, от 4 до 5 млн.Br – в 8,7% организаций (16,6% работников), свыше 5 млн. – 7,6% (18,1% работников). Тем временем снижается как число официальной зарегистрированных безработных (на конец августа 2012 г. – 0,6% экономически активного населения или 27,8 тыс. человек — на 11,8% меньше, чем год назад), так и число занятых (4571,2 тыс. человек в январе-июле т.г. — на 2,2% меньше, чем годом ранее). С учетом студентов, работающих пенсионеров и инвалидов, «выпадает» около 700 – 900 тыс. трудоспособных граждан, немалая часть которых «самозаняты» в теневой экономике. Впрочем, нам впору задуматься не только о данных, скрываемых от статотчтетности, но о тех, которые в нее попадают. Например, как предприятия, исправно рапортующие о неуклонном росте прибыли, умудряются столь же стабильно испытывать нехватку оборотных средств, а то и вовсе оставаться неплатежеспособными? Ведущий экономист ВБ и соавтор доклада Трумэн Паккард утверждает, что неформальный сектор экономики создает проблемы «в доступе к социальному обеспечению, ограничивает рост теневых компаний из-за невозможности получения заемного финансирования, а официальных предприятий — из-за чрезмерной налоговой нагрузки и нечестной конкуренции». Но вернуть «теневиков» в лоно легальности трудно не только угрозами и усилением контроля, но и смягчением налоговой политики. Аналитики ВБ констатируют в Восточной Европе вырастание нагрузки на доходы граждан при сохранении низких ставок налогов на капитал и недвижимость. Но изменения этих пропорций, в частности сдвиг налоговой нагрузки на недвижимость или более широкое использование НДС, «требуют тщательного изучения экономической ситуации в каждой стране». Более предпочтительными ВБ видит изменения «социальной роли» налогообложения. К примеру, значительная часть рабочих мест в новых членах ЕС экономически нежизнеспособна при нынешних ограничениях в формальном секторе, и ВБ советует обеспечить таким компаниям налоговые стимулы. Повышение «налоговой морали» в обществе рекомендовано обеспечить не только агитацией на тему «заплати налоги и спи спокойно», но и путем создания прозрачности налоговой сферы, защиты ее от коррупции, повышения роли граждан в ее контроле и социальной значимости налогоплательщиков. Ирония в том, что «господа бизнес-лидеры», добиваясь снижения налоговой нагрузки, гарантий защиты частной собственности, пенсионной реформы, равнодоступности финансовых ресурсов, передачи предпринимателям неэффективно используемой госсобственности, выступают как раз инициаторами мер, способных уменьшить теневой сектор. А вот стремление государства контролировать и перераспределять все материальные и финансовые ресурсы, особенно в наиболее доходных сферах, заставляет бизнес пытаться улизнуть в тень – ведь отбирают у всех, а наделяют поддержкой только избранных. Что до «личной наживы», то мало кто начнет упражняться в социальной ответственности, не обеспечив собственного благосостояния — довольно скромного у основной массы предпринимателей. Слухи о поголовье отечественных богачей не подкреплены сегодня никакими достоверными данными, а рейтинги «самых богатых и влиятельных белорусов» — не проиллюстрированы открыто признанными цифрами дохода и стоимости контролируемых ими активов. Это само по себе — наглядная иллюстрация теневого характера отечественного бизнеса и его отношений с государством и обществом.
Comments